«- Углегорка рванула! Идет эвакуация! Димону мама звонила» - оторвав от уха мобильный телефон, сообщил своим друзьям, а заодно и на весь троллейбус некий молодой человек. Компания сопровождавших его таких же оболтусов принялась бурно, со смехом и юмором обсуждать как новость, так и паникера Димона.
- А где эта Углегорка?
- А вон горку угля видишь, вон там и углегорка!
- гы-гы-гы (дружное ржание всей компании)
Я повернул голову налево, где на горизонте виднелись трубы Углегорской ТЭС. И мне, в отличие от подрастающих обалдуев, сразу стало не смешно. Потому что двадцать минут назад куда-то в сторону центра мимо остановки пронеслись на полной скорости машины «цветметовского» пожарного караула. А картина из окна четко говорила, куда именно: чёрный дым, поднимающийся от того места, где должна быть электростанция, закрыл уже половину горизонта. «Удачи вам, ребята», - мысленно пожелал я вслед пожарным, - «там, похоже, будет тяжело».
Что было дальше, в общем-то, уже известно. Станция горела 14 часов, рухнула кровля машинного зала, в котором размещались энергоблоки – «трёхсотки», работавшие на угольной пыли. Один погибший, восемь в больнице, трём тысячам человек еще долго будет некуда идти на работу. Правительство обещает восстановить станцию, не раскрывая секретов, кто и за какие деньги будет её восстанавливать. Дело в том, что за годы нашей независимости страна, деиндустриализированная «по самые помидоры», в принципе утратила способность строить такие крупные инженерно-технические сооружения, как электростанция. Высота машинного зала – 51 метр! Где подъемный кран брать будем? Где рабочих возьмем? Где металлоконструкции? Много построено в Украине за 20 лет промышленных объектов уровня заводов или электростанций? То-то же… Ведь все переквалифицировались на строительство ларьков, магазинов, супермаркетов и дворцов для «успешных украинцев». Заводы, фабрики, электростанции строить уже давно некому и нечем.
И тут перед нами возникает вся знаковость этой катастрофы. Катастрофы, все последствия которой мы начнем ощущать чуть позже. Дело не в нехватке электроэнергии – генерирующих мощностей в единой энергосистеме Украины пока еще хватит – СССР строил с запасом. Дело в причинах и в следствиях, а также в том, насколько эти причины и следствия характеризуют общее состояние экономики нашей некогда индустриальной родины. Катастрофа на Углегорке - это катастрофа нашего общества, как бы напыщенно это не звучало.
Причины
Если верить «социалкам», то пожару предшествовал взрыв угольной пыли. Официальные источники такую информацию не подтверждают. Почему «рванула» пыль? Оказывается, по сообщениям в тех же соцсетях, что кто-то сэкономил на орошении. Опять же по неофициальной информации. По официальной – загорелось из-за возникшей неисправности агрегата, перемалывающего уголь в пыль.
Что представляется мне: сначала всё-таки вышла из строя система орошения. Об этом наверняка сразу узнали, такие объекты напичканы автоматикой и защитой «от дурака» и сообщили «наверх» - что агрегат срочно нужно останавливать на ремонт, иначе может быть цугундер. «Наверху» же решили иначе: максимум (время наибольшего потребления) на носу, какой к черту ремонт, деньги надо зарабатывать, утром остановим. Сколько раз работали в аварийном режиме, цугундера не было. «Продолжать работу!»
Утром стояла уже вся станция. И до сих пор стоит. И долго стоять еще будет.
Почему я так думаю? Да потому, что подобная порочная система существует практически везде. Мой кум работает на одном из машиностроительных заводов в соседнем городе. У них давным-давно «экономят» на электриках, слесарях, рабочих… Люди работают по 9-12 дней и делают только «аварийку» - устраняют аварийные отказы оборудования. О том, что такое плановый ремонт и планово-предупредительный ремонт, знают только те, кто работал еще при СССР.
Так вот, у них тоже экономили на всём. Сначала после экономии на стеклах после дождя залило рубильник на стенке в одном из цехов, стрельнуло, от выплеска металла сгорел дорогой станок, который восстановить не удалось. Через полгода после экономии на импортных фильтрах сгорел другой станок, опять в металлолом. Еще через полгода – третий! На этот раз от экономии на зарплате: в смене должно было быть два человека, а был один. Почему его ночью не оказалось возле аварийного оборудования – никто не знает. Станок удалось восстановить за полцены нового. Сегодня ситуация стала чуть лучше, но всё равно экономят почти на всём, как ни в чем не бывало.
Если вы думаете, что такая ситуация только на одном конкретно взятом предприятии, где работает кум – вы ошибаетесь. Повальное разгильдяйство и пофигизм царят везде. Престиж квалифицированной рабочей профессии за 20 лет полностью уничтожен копеечными суммами зарплат и позицией «креативного класса» вместе с «успешными украинцами», которые относятся к рабочим чуть лучше, чем к бомжам. Рабочий, неважно, профессионал-специалист ли это с 20-летним стажем, или новичок – в их понимании тупое бессловесное быдло, не способное создать свой бизнес и зарабатывать много денег. Ничтожество, с которым можно делать всё, что угодно. Как вы думаете, как будет относиться к своей работе, к «креативному классу», к «успешным украинцам» такой вот работяга? И что можно от него требовать?
Следствия
Первое социально-значимое следствие катастрофы – двенадцатитысячный Светлодарск, оставшийся практически без средств к существованию. Каждый четвертый его житель работал на станции. Что теперь будет с людьми – ответа на этот вопрос, похоже, не знает и правительство, обещающее скорейшее восстановление. Потому что «скорейшее восстановление», по самым скромным прикидкам, - это минимум 4-5 месяцев при трехсменной работе. Это техника, которой нет. Это погребенные под рухнувшей крышей уникальные турбоагрегаты, состояние которых еще никому не известно. Это поставщики запчастей и комплектующих, которые давным-давно ушли в небытие вместе с советскими заводами. Это десятки километров кабеля. Это миллиарды гривен затрат без популярных у нас «пилинга и откатинга». На бумаге всё получается гладко, а вот что будет, когда разберут завалы?
Второе следствие – остановлен один из крупнейших потребителей донецкого угля. Значит, шахты в самое ближайшее время снизят объемы его добычи. Значит, часть шахтеров отправят гулять на неполную рабочую неделю или вовсе выставят за ворота. Сокращение объемов добычи угля аукнется угольному машиностроению – например, тому же артемовскому «Вистеку», делающему цепные конвейеры для шахтных комбайнов.
Третье, на мой взгляд, главное следствие – это то, что результат внезапной и резкой смены светлых социалистических ценностей на светлые капиталистические начинает проявляться в полной мере. Рванет ли, загорится ли где-то еще? ДА! Рванет, и не раз. Пока в обществе будет царить чудовищное социальное неравенство, пока главной и единственной ценностью общества будут деньги, пока не вернется престиж (а вместе с ним и достойная зарплата) квалифицированной рабочей профессии, пока «верхи» будут экономить на безопасности и на «низах», а «низы» плевать на «верхи», занимаясь выживанием – будет взрываться, будет гореть, будут аварии и катастрофы. Вне зависимости от цветов флагов и названий политических партий, находящихся «у руля». Обещаю.
Вы спросите, меня, что делать со всем этим? Не знаю. Первое, что приходит на ум – делать ноги, и побыстрее. Потому что к лучшему ситуация может поменяться двумя путями: первый, нереальный – наше общество и наши ценности быстро начнут меняться; второй, реальный – прилетят марсиане и сделают всё за нас.
Игорь Помнящий, Вечерний Бахмут.
влажность: давление: ветер: |
